Прошу прощения у тех, кто зашел ранее и увидел громадные буквы. Запуталось с этим, как его, кастом что ли...
Вот это письмо предлагаю прочесть отдельно и внимательно. Лично мне оно, при всей выразительности и реалистичности, напомнило пресловутую историю про стуки в блогосфере. Думаю, вы догадаетесь почему.
Заявление группы граждан Минского округа А.И.Рыкову.
Мы, нижеподписавшиеся, заявляем Вам, тов. председатель, протест и одновременно просим обратить внимание на нищету и положение наше, какое переживаем мы теперь. Никогда не думали, что Советская власть будет нас так угнетать, не говоря уже о богатейших, которым совершенно невозможно жить. Но нам, беднейшему населению, становится невыносимо. Когда читаем газеты, в которых написано, что очень большой гнет и преследование крестьян в буржуазных республиках, то прямо-таки не хочется верить, ибо хуже быть не может, как у нас, в СССР. Там уже человек знает, что власть чужая, вражеская, а все-таки дает людям жить, зарабатывать, а если уж и обманывает, так на то она чужая власть, угнетателей. А почему у нас так? Например, возьмем хотя бы красный обоз: ведь добровольная сдача излишков хлеба, а на самом деле что творится? Последнее забирают у хозяев, а если мало-мальски сопротивляются, штрафуют и в подвал сажают.
Дальше. С землей как поступает Советская власть? Насильно заставляет идти в коллективы, а если не желает тот или иной хозяин, то его лишают земли. А самый вернейший способ с ним - сажают в ГПУ, а там маринуют его целыми годами ни за что ни про что. Разве в начале революции так говорилось?! Любой гражданин получай землю и работай на ней, а теперь хочешь не хочешь, а иди в коллектив, а сказать что-либо против коллектива посмей?! Так покажут, где раки зимуют или где Макар телят загоняет. Разве это такой свободы мы хотели и ждали? А как же свобода слова и печати, про какую нам пели все социалисты, в том числе и Ленин? Нет, тов. Председатель, не то крестьянам нужно... Если же Советская власть не изменит своего направления, то будет очень плохо, ибо крестьяне уже начинают друг друга резать, а когда сойдемся в коллектив, то гораздо будет хуже. Тогда наверняка перережимся, потому что не привыкши к жизни казарменной. Когда каждый старается для себя работать, а следует мое Государству отдавать, чуть не возвращаться к барщине. Мы очень рады, что от барщины избавились, а вдруг нам Советская власть ее навязывает обратно. Разве это по справедливости делается?
А в отношении к религии как поступаете? По конституции ведь каждому предоставляется право верить как и во что хочет он сам. А на деле как поступают: комсомольцы делают всякие подходы к тому, уговаривая и угрожая под разными предлогами, таки мешают людям и стараются захватить от людей церкви, костелы и т.д. Разве здесь имеется капля одна справедливости? Нет. Все разбирают и понимают, и с этим, конечно, посчитаются. А то, конечно, будет для всех неприятно, и вся беда и ответственность падет именно на вас, руководителей... Люди, может быть, и сказали бы что-то, но подумайте, тов. Председатель, как можно что-либо говорить, если на каждом шагу шпион-комсомолец, а там агент и подвал. Разве при такой свободе можно что-либо говорить, и какая справедливость при такой постановке вопроса?
Не правда ли?
Приведя все вышеизложенные факты, просим вас, тов. Председатель, выяснить все вопросы, которые нам больны и очень мучают, потому что при такой жизни немыслемо дольше существовать.
\\\следует около 40 подписей\\\ 4.12.129 года.
ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 89. Д. 16. Л. 231-231-об.
Прим. Материалы дела свидетельствуют о предпринятой Секретариатом А.И.Рыкова попытке провести проверку данного заявления. В ответ на запрос заведующего Секретариатом Попова в ОГПУ БССР от 16 февраля 1930 года было получено следующее объяснение за подписью начальника Секретного отдела ОГПУ БССР Тучкова: "ПП ОГПУ по Белоруссии установлено, что подписи под заявлением на имя пред. Совнаркома являются анонимными и принадлежат одному-двум человекам. Заявление написано, по-видимому, студентами одного из ВУЗов: выявление авторов продолжается. (См. Ф. Р-5446. Оп. 89. Д. 16. л. 227, 229). Документы о дальнейшей судьбе этого расследования в материалах фонда не отложились.